Пожизненно. Цитадель в огне - Страница 85

Шли уже обратно к Скара, где собирались взять припасов перед долгим океанским переходом. Можно было догадаться, что капитан подумывает еще пьянящих орешков прикупить — все одно с таким ароматным грузом можно рискнуть и Глорскую таможню попробовать обмануть. То, что человек шесть из команды уже отраву пожевывали, не слишком капитана смущало…

Отправилась на дно ведьма затраханная, сгинул моряк, рулевой был ранен. Но до Скара оставалось рукой подать. Но тут капитан застукал в трюме вора. Нажевавшийся орешков дурень, окончательно отупев, прямо на грузе и заснул. Капитан со своим дружком (тот в сотне эшенбовских морпехов воевал и все хвалился, что человечьей крови больше любого асанбоса выпил) зашили спящего в пустой мешок. Построили команду на палубе и прилюдно вышвырнули приговоренного за борт. Потом капитан приказал люки грузового трюма наглухо заколотить.

Той же ночью словно все обезумели. Бывшего морпеха зарезали, когда тот из гальюна возвращался. Капитан зарубил пассажира, который о командоровом Кодексе осмелился обмолвиться. Поклонники нутта пытались люки взломать. Рабы, которые, по сути, уже вольными моряками считались, разве что без жалованья и доли в прибыли, сговариваться начали. Те из «героев Севера», что еще в своем уме оставались, сообразили, что дело худо и пора бы капитана сменить. А ночью на корабле демоны появились…

Гундус клялся, что лично видел троих демонов. Один, мерзкий, весь в клочьях свалявшейся шерсти, вознамерился его соблазнить. Другой пытался догнать и задушить. Вернее, сначала Гундус ту тварь верткую собрался зарубить и даже на мачту загнал, но сталь шеуна демона не брала, и моряку самому пришлось спасаться. Хорошо, что настырного демона его сородич отвлек. Эти уроды совокуплялись прямо на вантах, а рулевой их словно не замечал, лишь орал Гундусу, чтобы тот тесак убрал. Вообще демоны были повсюду. Некоторые были не такие уж уродливые. К кое-кому даже в гамаки забирались. Рыженькая там такая была, демонша…

Демоны танцевали с моряками, бумагами махали — сушили капитану договора удачные, плыли в лодках рядом с бортом «Красного», предлагая менять кувшины отличного джина на инструмент и оружие. Плотника кто-то удавил: то ли свои, то ли демоны, особенно изловчившиеся. Пришельцев на борту все больше становилось. Сияли на берегу огни большого города, неслось завывание сигнальных рогов со стен крепостных зубчатых, шли к кораблю новые лодки с факелами. Команда отбивалась от душителей и торговцев, захлебывалась крепким джином и тягучей от нутта слюной. Понятно было, что крант приходит…

Кто и почему решил, что демонов можно перечным отваром остановить, так и осталось тайной. Люки трюма вскрыли, от перца и нутта там дышать было нечем. Кипел в котле жгучий отвар, визжали демоны, настоем окропленные, вопили моряки обваренные. «Красный» уже на мели сидел, кое-кто начал в воду прыгать и вперемежку с демонами к берегу плыть. Всем уж понятно было, что проклятый богами и ведьмами когг бросать нужно. А рассвета все не было…

Кто лодку спустил, спасшиеся не помнили. Просто в набитой лодке оказались, гребли прочь. Раненый стонал. Сам он, пока в сознании был, утверждал, что ему две демонши потроха выгрызли. Но с виду это было на пару ножевых ран больше похоже.

Опомнились спасшиеся у берега. Светало. «Красный» скрылся из виду. В лодке имелись припасы и оружие. Правда, довольно странный набор. Из жратвы лишь мешок муки, горшок с медом, зачем-то мешок перца, от которого всех уже жутко воротило. Ну, с оружием было как-то понятнее. Решили идти к Скара на веслах, но течением упорно обратно сносило. Раненый совсем плох был. Да и в лодке имелись сомнения — две ночи подряд в нее демоны забирались, визжали, к себе звали…

— Я днем в демонов не верю, — мрачно признался Гундус. — Может, их проклятая ведьма и вызывала, только думается, что нас чем-то слуга покойного пассажира отравил. Помню я тот вкус у водицы. Да только не спросишь у отравителя…

— Это точно, — подтвердил худосочный моряк с обожженным лицом. — Помер тот красавчик. Я его в каюте видел. Его демоны душат, а он ржет. Их уж целый клубок, а он только пуще хохочет. Я их тесаком раскидываю — визжат, кривляются, его тискают, ко мне лезут, шеун им как щекотка. Я и красавчика пару раз зацепил, а он только кровь размазывает, с ладоней слизывает и смеется. Совсем спятил. Ну, я, если честно, не лучше был…

— Морок, страшное дело, — осторожно сказал Лампус. — Тут знающий человек нужен. Вот леди Эльвира из таких. Очистить ведь корабль можно. Если с умом взяться. Так, госпожа целительница?

— С умом все можно, — задумчиво согласилась Эле. — Главное, чтобы ум подходящий был. И упорство достойное, твердой рукой направленное. И трудолюбие. Вот наша леди Бочка тому пример…

* * *

Околдованный ведьмами и демонами «Красный» сгинул навсегда. С мели сняли уже мало кому известный когг под именем «Фейка». По традиции, заведенной командором, когги так нарекать не полагалось, но где тот командор и где те хваленые Глорские верфи? У Желтого берега иные обычаи.

Частичная разгрузка корабля, заводка якорей и иные спасательные мероприятия — дело непростое. Но в большой прилив «Фейка» смилостивилась и с мели все-таки снялась. Потом был ремонт подтекающего днища и новая погрузка. Плот для груза и мулов пришлось сооружать, и вообще трудностям конца-края не предвиделось. Слава богам, хоть хорошая погода держалась.

Раненый умер. Перитонит — грустная вещь. Части команды «Красного» потребовалась психологическая помощь — корабль их пугал. С ролью психотерапевта Эле вполне справилась, даже помощь дока не очень-то и понадобилась. Один из героев Севера реабилитировался даже слишком шустро — госпоже целительнице пришлось дать ему по уху, ибо «возомнил и возмечтал». В общем, все наладилось.